Томас Майн Рид - Без пощады

Майн РИД Собрание сочинений в 27 томах Том 22

БЕЗ ПОЩАДЫ исторический роман

Пролог

Во всей истории Англии нет таких светлых и славных страниц, как те, на которые занесен период между 1640 и 1650 годами. Это знаменательное десятилетие началось с созыва так называемого «Долгого» парламента. Просмотрите летописи всех древних и современных народов, и вы не найдете в этих летописях описания собрания, где заседало бы столько истинных государственных деятелей, как в «Долгом» парламенте. Мужественные, чистые и прямодушные, эти избранники были неустрашимы в исполнении своих тяжелых, опасных и ответственных обязанностей. Они не дрогнули даже перед печальной необходимостью уличить главного изменника своей стране и положить его венценосную голову на плаху. Со стойкой совестью и непоколебимой верой в свою конституцию эти люди создали для Англии такую честь, которая особенным блеском озарила ее государственный герб и прикрыла собой много позорных деяний прежних дней этой страны, заставив забыть их.

* * *

— Будьте же, наконец, королем.

— А разве я не король?

— Да, но только по имени. О, будь я мужчиной и находись на вашем месте…

— Что же бы вы тогда сделали?

— Я? Да сразу привила бы вашим грубым островитянам вкус к обаянию королевской власти, — той власти, которая существует у нас во Франции. Мой брат никогда не позволил бы так унижать себя, как вы… Ведь это ужас, до чего вы дошли!

— Ах, моя дорогая, вы забываете, что у вашего брата совсем другие подданные! Во Франции еще не додумались до крика о разных «правах» и «свободах». Здесь же, в Англии, всех сводит с ума «Великая Хартия», которую они вбили себе в головы.

— О, я сумела бы выбить из их голов эту глупую хартию, или же… снесла бы эти головы с плеч! Я царствовала бы как настоящий король, или же отреклась бы… Нет, это вздор! Отрекаться я не стала бы, а скорее опустошила бы всю страну мечом и огнем… превратила бы ее в мертвую пустыню!

Так говорила своему супругу, королю Карлу I, Генриетта Французская. Эта беседа происходила в одном из садов Уайтхольского дворца, на террасе, с которой видна была Темза. Был прекрасный летний вечер. Супруги прогуливались взад и вперед по длинной террасе. Когда они, при одном повороте, очутились в виду Вестминстерского дворца, глаза королевы вспыхнули новым огнем, и она возбужденно добавила:

— Неужели я допустила бы, чтобы мною распоряжался какой-то дикий парламент! Чтобы я дала всякому сброду такую волю!

— Так что же мне делать, по-вашему, Генриетта? — тихо спросил король.

— Как что? Само собой разумеется, распустить это сборище, отправить всех этих нахальных болтунов обратно к их конституционным избирателям, и пусть они там болтают о чем хотят и сколько хватит у них сил. Разгоните парламент и управляйте без него, как делали до сих пор. Вот и все.

— Но в таком случае мы останемся без денег, в которых у нас такая большая нужда. Мои подданные отказываются платить налоги, назначение которых для них непонятно. Я не могу больше делать новые займы или продавать монополии. Не далее как сегодня поутру ваш собственный секретарь, сэр Джон Уинтор, рассказал мне, как в Динском лесу напал на него народ из-за пожалованных ему нами в той области лесов и рудников. Уверяю вас, в настоящее время немыслимо добиться ни малейшего добавочного дохода, не разрешенного и не утвержденного этим сбродом, как вы назвали парламент.

— Так заставьте этот сброд дать вам разрешение.

— Как же это я «заставлю», дорогая?

— Нет ничего проще: прикажите схватить десяток-другой этих несносных крикунов и посадить в Тауэр, на попечение сэра Томаса Ленсфорда. --">