Артур Игнатиус Конан Дойль - Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

«В начале года ко мне поступило много жалоб со стороны сдавшихся бургеров, которые показывали, что с тех пор, как они положили оружие, их семейства стали подвергаться дурному обращению, их скот и имущество конфисковались по распоряжению главнокомандующих Трансвааля и Оранжевой республики. Подобные действия совершались вследствие циркуляра, помеченного в Роос Сенекале 6 ноября 1900 года; в этом циркуляре главнокомандующий говорит: употребите все, что в вашей власти, для предотвращения бургеров складывать оружие. Я буду вынужден в случае их ослушания конфисковать все их движимое и недвижимое имущество и сжигать их дома.

Во время свидания с главнокомандующим Луи Ботой я говорил с ним об этом деле и заметил, что если он будет так продолжать, я буду вынужден взять всех женщин, детей и, насколько возможно, их имущество в лагери, чтоб охранить их от действия бургеров. Я спросил его, будет ли он щадить фермы и семейства, согласившиеся на нейтралитет, и сдавшихся буров, обещая ему, в свою очередь, не трогать семейств и ферм тех бургеров, которые находились в действующей армии. Главнокомандующий важно отказался даже рассуждать о подобных условиях. Он сказал: «Я уполномочен законом принуждать каждого бура присоединиться к нам и в случае неповиновения конфисковать их собственность и оставлять их семейства в степи». Я спросил, что мне остается предпринять для защиты сдавшихся буров и их семейств; он на это ответил: «Единственное, что вы можете сделать — выслать их из страны, но если я их настигну, они пострадают». После этого нечего было больше разговаривать, и так как военные действия не позволяют охранять отдельных лиц, я не имел другого практического выбора, как продолжать мою систему: собирал жителей известных местностей и отправлял их под защиту наших войск. О моем решении было сообщено главнокомандующему в моем официальном письме от 16 апреля 1901 года, из которого я привожу следующее извлечение:

«Как я вам сообщал в Мидделбурге, что ввиду несправедливых враждебных действий, какие вы выказывали в отношении мирных жителей, заставляя их насильно, против их собственного желания, присоединяться к вашим отрядам, действия, противные всем обычаям правильного ведения войны, я, не имея другого выхода, вынужден принять неприятные для меня меры — взять в лагери женщин и детей.

Я весьма сочувственно отношусь к страданиям этого бедного народа и стараюсь, сколько возможно, облегчить их; но удивительно, как для меня, так и для всего цивилизованного мира, что вы находите вполне справедливым причинять столько бедствий трансваальскому народу, продолжая безнадежную и бесполезную борьбу».

Граф Гюбнер, австрийский генерал, сын покойного барона Гюбнера, бывшего австро-венгерским посланником, по своем возвращении из Южной Африки, сообщил свои впечатления корреспонденту «Daily Telegraph»:

«Меня больше всего поражает, — говорит он, — хорошо выработанная и великодушная система, посвященная улучшению быта стариков, женщин и детей в концентрационных лагерях.

Я не могу сказать определенно, насколько сжигание ферм было необходимостью военных действий, но многие лица мне говорили, что подобные меры принимаются в случае надобности всеми армиями всех цивилизованных наций. Исключительным явлением, по моему мнению, было замечательное человеколюбие, какое англичане выказывали жертвам этой войны. Я не в состоянии указать на какие-либо улучшения. Но больше всего я желаю опровергнуть все слухи о том, что будто бы женщины и девушки уводились из лагерей с безнравственной целью. Мне неоднократно приходилось сталкиваться с солдатами, и я удивлялся их примерному поведению. Я никогда не видел пьяного солдата».

Граф Гюбнер был огорчен теми ложными сведениями, какие он прочел в европейских газетах. «Я не понимаю, — сказал он, — из каких источников они черпают подобные сведения; во время моего пребывания в Южной Африке я не слышал о существовании ни одного корреспондента иностранной газеты. Поведение английских властей, как военных, так гражданских, отличалось в высшей степени человеколюбием».

Так говорил заслуживающий полного доверия благородный человек.

Примечания

1

(обратно)

2