Бернард Корнуэлл - Бледный всадник

нашей победы у Синуита я совершил опрометчивый поступок.

Мы дрались с датчанами у самой воды — там, где река, впадающая в залив огромного Сэфернского моря, затопляет грязный берег. Там мы и победили врагов, устроив славную резню, и я, Утред Беббанбургский, принимал в ней участие. Не просто принимал участие — в конце битвы, когда великий Убба Лотброксон, самый ужасный из вождей датчан, врезался в наш клин, орудуя громадным боевым топором, я встретился с ним лицом к лицу, победил его и послал в Валгаллу — присоединиться к эйнхериям, армии мертвых, что пируют и любят женщин во дворце Одина.

После этого мне следовало бы сделать то, что советовал Лeoфрик: поскакать прямо в Эксанкестер, где Альфред, король восточных саксов, осаждал Гутрума. Мне следовало бы явиться туда поздно ночью, разбудить короля и положить боевое знамя Уббы с черным вороном и его огромный боевой топор с лезвием, все еще обагренным кровью, к ногам Альфреда. Мне следовало бы доставить королю благие вести о том, что датская армия побеждена, что немногие выжившие ушли на своих судах с драконьими головами, а Уэссекс теперь в безопасности и что все это благодаря мне, Утреду Беббанбургскому.

Вместо этого я поскакал на поиски жены и сына.

Тогда, в двадцать лет, я предпочитал засевать чрево Милдрит, а не пожинать плоды своей удачи, в чем и заключалась моя ошибка. Но теперь, оглядываясь назад, я не очень об этом жалею. Судьба неумолима, и Милдрит, хоть я сперва и не хотел на ней жениться и думал, что возненавижу ее, оказалась благодатной нивой, засевать которую — одно удовольствие.

Итак, поздней весной 877 года, в субботу, я поскакал в Кридиантон, вместо того чтобы ехать к Альфреду. Я взял с собой двадцать человек и пообещал Леофрику, что на следующий день мы обязательно вернемся в Эксанкестер и что я позабочусь о том, чтобы Альфред узнал: мы выиграли битву и спасли его королевство.

— Одда Младший уже будет там, — предупредил меня Леофрик.

Леофрик был почти вдвое старше меня — воин, закаленный в многолетних сражениях с датчанами.

Я не ответил, и он переспросил:

— Ты слышишь? Одда Младший уже будет там, а он кусок гусиного дерьма и припишет всю славу себе.

— Правду не скроешь, — ответил я надменно.

Леофрик — бородатый, приземистый, грубый мужчина — только посмеялся над моими словами. Вообще-то это ему следовало бы командовать флотом Альфреда, но, поскольку он был низкого происхождения, король скрепя сердце отдал двенадцать кораблей под мое начало, ведь я был олдерменом и знатным человеком. Считалось, что только выходцу из благородной семьи пристало командовать флотом Восточного Уэссекса, хотя флот этот был слишком ничтожен, чтобы противостоять множеству датских судов, явившихся к южному берегу королевства.

— Иногда ты бываешь и не эрслингом, — проворчал Лeoфрик.

Слово «эрслинг» означало «задница», и словечко это являлось одним из любимых оскорблений Леофрика. Мы с ним были друзьями.

— Завтра мы увидим Альфреда, — сказал я.

— А Одда Младший увидит его сегодня, — гнул свое Леофрик.

Одда Младший был сыном Одды Старшего, который приютил когда-то мою жену. По правде говоря, этот тип мне ужасно не нравился. Да и он платил мне той же монетой, потому что сам мечтал засевать чрево Милдрит. Этого, как вы понимаете, было вполне достаточно, чтобы Одда Младший меня не любил. К тому же, как вполне справедливо заметил Леофрик, этот парень был куском гусиного дерьма, мерзким и склизким, так что у меня не было никакой причины любить его.

— Мы увидим Альфреда завтра, — повторил я.

И на следующее утро мы действительно поскакали в Эксанкестер. Я оставил своих людей охранять Милдрит, нашего сына и его няньку.

Мы нашли Альфреда на северной стороне Эксанкестера: королевское знамя с зелено-белым драконом развевалось над его шатром. Другие знамена тоже хлопали на влажном ветру; многоцветное сборище нарисованных чудовищ, крестов, святых и оружия возвещало, что лучшие люди Уэссекса были вместе со своим королем. На одном из знамен я увидел черного оленя: значит, Леофрик не ошибся и Одда Младший уже прибыл в Южный Дефнаскир.

За пределами лагеря, между его южной границей и городскими стенами, стоял огромный шатер из натянутой между шестами материи. Выходит, Альфред, вместо того чтобы сражаться с Гутрумом, ведет с ним переговоры. Они обсуждали условия перемирия, хотя в день моего прибытия переговоров не было --">