Владимир Александрович Руднев - По историческим и культовым местам Индии

Р. Ф. Итс, доктор исторических наук, профессор

ВНУКОВО — ПАЛАМ. ВСТРЕЧА С ИНДИЕЙ

«Живет в Индии красота. Заманчив Великий Индийский путь…», — писал И. К. Рерих, находясь под впечатлением Парижской выставки материалов экспедиции русского этнографа В. В. Голубева в 1913 г. [32, с. 421]. А позже, в 1944 г., уже будучи жителем Северной Индии, в своем горном убежище в Кулу он скажет: «Тянется сердце Индии к Руси необъятной. Притягивает великий магнит индийский сердца русские. Истинно Алтай — Гималаи — два магнита, два равновесия, два устоя. Радостно видеть жизненность в связях индо-русских… Красота заложена в индо-русском магните. Сердце сердцу весть подает. В каких горах жил Святогор?» [32, с. 268].

Такова сила духовного притяжения наших народов. Те же чувства и мысли испытывал я, побывав в Индии в 1970 и 1978 гг.

До Индии всего лишь 6 летных часов. Живя представлениями о «далекой Индии», мы еще не привыкли к тому, что она где-то рядом, стоит лишь перемахнуть через Гиндукуш, Афганистан и Гималаи. Отважный русский путешественник Афанасий Никитин добирался до нее из Твери целый год. Даже два десятилетия тому назад в Индию надо было лететь через Каир, на Аден, совершая на пути многие посадки и пересадки. А теперь, не успев позавтракать, мы уже летим где-то над Средней Азией. Так же быстро минуем Афганистан. Еще час спустя пролетаем над Пакистаном. Я приникаю к стеклу иллюминатора и всматриваюсь в безбрежную панораму гор, освещенную лунным светом. Есть что-то фантастическое в бескрайнем пространстве величественных хребтов, ущелий, теснин, в вершинах, покрытых снегами. Луна, ярко освещая грани одних хребтов, делает еще более черными другие. Мертво и одиноко там внизу. Кажется, никаких признаков жизни, ни одного огонька. Только на поверхности гор беспрерывно вспыхивают феерическим светом голубые молнии. Они прорезают горы то здесь, то там, то ближе, то дальше. Какое удивительное зрелище! Но ведь это не грозовые молнии, а мгновенные лунные отблески поверхности рек и ручьев, спадающих по склонам гор. А горы все плывут и плывут, как сказочные великаны. Они суровы и враждебны, таинственны и привлекательны. Иногда они похожи на огромные спины спящих драконов, на гурты скота, теснимые и устремляемые в неведомое, и наш воздушный корабль, словно ночная парящая птица, летит вслед за ними.

Светает. Делаем посадку в делийском аэропорту «Палам». До оформления виз располагаемся на диванах и в креслах в большом и живописном светлом холле аэровокзала. Общее внимание привлек огромный, не менее 400 м², золотистых тонов ковер, разостланный во всю площадь зала. Встречающие нас индийцы надевают на каждого из нас по венку из буро-желтых пахучих цветов, улыбаются и говорят: «намаете» — «здравствуйте!». Тут же начинают щелкать затворы наших фотоаппаратов и камер. Через полчаса у кого-то уже кончилась пленка, а ведь Индия только начиналась…

Беспрепятственно минуя таможенный барьер, мы усаживаемся в коутч (автобус), на котором нам предстоит проделать путь около тысячи километров.

Все прилипли к окнам. Поначалу ландшафт весьма обычный, похожий на тот, который можно видеть у нас в окрестностях Симферополя. Но что это? Прямо навстречу нам важно и степенно шествует караван верблюдов с колокольцами и громоздкими тюками, между которыми, покачиваясь, сидят всадники: старые и молодые, смуглые и седобородые, с лоснящимися лицами или морщинистыми и темными, как земля.

А дальше, за караваном, по обе стороны шоссе опять потянулась какая-то скучная однообразная равнина, поля кукурузы и просо.

Через полчаса наш коутч, не сбавляя бешеной скорости, вихляя между идущими и едущими по узкой ухабистой дороге, неожиданно врезается в густую массу людей и тесные городские улицы Старого Дели с его низкими глинобитными строениями — с крышами и без оных.

Шофер сигналит беспрестанно, и пешеходы едва успевают выворачиваться из-под колес коутча. Многие люди лежат или сидят возле проезжей дороги прямо на горячей земле, среди зловонных нечистот и мусора. Под навесами приземистых домов и вдоль стен ютились какие-то лавки. Перед ними на улице дымились бесчисленные очаги, громоздились штабеля старых автомобильных шин, которые, вероятно, служили топливом и продавались. Здесь же бегали