Александр Алексеевич Зиборов - Зачарованные сокровища атамана

было уже поздно…

Видел Козлотуров и легендарного Чапаева. По его словам, дело было так. Сидел Иван Никифорович поздно ночью у реки возле своего пулемёта. Тут подходит офицер и спрашивает: «Видишь, плывёт человек?» Козлотуров кивнул: «Да, вижу». Офицер: «Дай по нему очередь».

– Ну, я и дал, – сказал Иван Никифорович, – больше я его не видел…

В мирное время Козлотуров занялся хозяйством – раскулачили. Отсидел, вышел – Гитлер чуть ли не со всей Европой попёр на нас! Прошёл от Москвы и до самого Берлина. На Рейхстаге написал: «Брали мы ваш зачуханный Берлин уже трижды, понадобится – возьмём и в четвёртый раз!»

После войны занялся восстановлением народного хозяйства, поднимал целину, строил БАМ. Кормили там однообразно, чуть ли не каждый божий день ел одну баклажанную икру из дружеской Болгарии, ничего другого в магазинах не имелось. Так хотелось сметанки с ватрушками, просто ужас, часто вспоминал барина-самодура и проклинал своё упрямство. Но за что боролся, на то и напоролся…

Потом грянули перестройка с переломкой и перестрелками. Затем начались реформы и суверенизация всех республик. Иван Никифорович взял участок, вырастил богатейший урожай, повёз на рынок, но там его отняли перекупщики – люди базарной национальности. Зарёкся больше работать, вышел на пенсию и возвращаться не намерен.

Я не мог не поинтересоваться секретом долголетия Козлотурова. Он не потаил, охотно им поделился:

– Я всегда вёл умеренный образ жизни, не курил, не пил, был верен жене, никогда без дела не сидел. Ну, и природа в нашей Нихренаевке удивительнейшая: воздух – чистейший, не то что в ваших городах, где вы травитесь выхлопными газами.

– Вот она, тайна долголетия! – вскричал я в полном восторге, познав истину, но больше ничего добавить не успел, ибо на улице начался страшный шум, гам и всяческий тарарам. К ним добавились пьяные крики, а потом кто-то гнусаво завыл: «Шумел камыш, деревья гнулись!..»

Козлотуров поморщился, точно от зубной боли:

– Не обращайте внимания, господин-товарищ корреспондент, это мой родной брат Дормидонт. Неисправимый гуляка, курильщик и ярый бабник. Иногда из города приезжает ко мне в гости. Ни минуты трезвым не бывает, ни одного человека в юбке не пропустит (недавно шотландец от него едва отбился), пьёт-куролесит, удержу нет!

– Понятно, – посочувствовал я Ивану Никифоровичу, – вам неудобно ему как своего гостю показать на себя, как на самый лучший пример здорового образа жизни.

– Нет, я ему не авторитет, – со вздохом признался Козлотуров, смущённо опустил к полу глаза, – он меня сопляком называет, хотя старше всего-то на пяток годков.

– Так он пьёт?

– Хлещет все спиртоносные напитки, словно простую воду! У Дормидонта девиз: «Пей всё, что горит, и дави всё, что шевелится».

– И курит?

– Ещё как, даже порой засыпает с сигаретой в губах. Недавно ему сказал, что курить – здоровью вредить, так он засмеялся мне в лицо: мол, я тогда вообще никогда не умру! Эх ма!..

Мне ничего другого не оставалось, как проститься с Иваном Никифоровичем и уйти, гадая о тайне долголетия.

Роковой контакт

В свободном патрульном полёте космоплан обитателей планеты Грисит созвездия Дурлымундии оказался в системе жёлтого светила возле третьей планеты. Капитан решил её обследовать и дал команду совершить посадку…

В полночной тьме корабль беззвучно опустился на песчаную дорогу, по сторонам которой высились явно рукотворные постройки.

– Планета обитаема! Мы нашли собратьев по разуму! – возликовали грисиане. От восхищения они стали подпрыгивать на всех своих четырёх лапах, махать хвостами и топорщить шерсть.

Установить контакт с аборигенами доверили Ышку: он был молод, честолюбив и горел желанием отличиться. Взяв портативный прибор кибергид, который переводил почти с двухсот языков и наречий Галактики, Ышк направился к ближайшему сооружению. С точки зрения инопланетянина оно имело просто несуразный вид: стены тут заменяли длинные перекрещивающиеся металлические стержни. За ними прямо на полу спал мохнатый туземец, положив усатую голову на передние лапы. Ышк подивился его гигантским размерам, острым когтям и подумал, что в отличие от грисиан местные жители ведут дневной образ жизни, а ночью, как вот сейчас, спят.

Ышк приосанился, осознавая свою историческую миссию, и принялся криком будить аборигена. Тот резко привскочил, его огромные глаза загорелись зловещим жёлтым огнём. Пришелец --">