Аксель Фрелау - Бьется пульс Конго

АКСЕЛЬ ФРЕЛАУ
БЬЕТСЯ ПУЛЬС КОНГО

*

AXEL FRELAU

KONGO DEN PULS GEFUHLT

Halle/Saale, 1968

Перевод с немецкого

Б. Я. РОЗЕНА

Ответственный редактор

и автор послесловия

Ю. Н. ВИНОКУРОВ

М., Главная редакция восточной литературы

изд-ва «Наука», 1972

ПРЫЖОК В ЛЕОПОЛЬДВИЛЬ^[1]

Над Средиземным морем было светло, несмотря на полночь и глубокую пропасть между самолетом и поверхностью волнующегося моря — восемь тысяч метров, — а может быть, именно поэтому. Громадная луна купалась в серебряном зеркале, оставляя за собой сверкающий шлейф — от Марселя до Сицилии. А вот луч последнего маяка на маленьком острове между Европой и Африкой даже не был виден. Затем на небе обозначилась линия североафриканского побережья, точно такая, как в атласе. Луна исчезла, погрузившись в море, и ночь стала синей, словно флакон чернил для авторучки. В стеклянном куполе самолета блистали звезды и непрерывно двигались на север. Сириус, Полярная звезда и Большая Медведица вращались вокруг оси. А может быть, мне это снилось.

Под утро я проснулся. Было четыре часа. В маленьком баре я встретил своих коллег, француза, испанца, швейцарца, они, как и я, летели в конголезский котел, на помощь конголезскому народу. В июле 1960 года, примерно за две недели до провозглашения независимости Конго, среди бельгийцев возникла паника, и бельгийские врачи, подобно остальным своим соотечественникам, уехали. В стране, равной по величине половине Европы, с населением в четырнадцать миллионов человек, осталось не больше ста врачей.

Мои коллеги беседовали с бельгийцем. Как и многие его земляки, он теперь возвращался в Конго. «Дело есть дело», — твердил он. Ему принадлежало агентство по фрахтованию судов в Матади, наиболее крупном транзитном порту Конго. Я вмешался в разговор.

— Почему вы уехали из Конго год назад?

— Видите ли, — сказал он, — началась матата.

Это конголезское слово обозначает все — от простой потасовки до революции.

— Разве в Матади была революция?

— С чего вы взяли? Просто волнения среди солдат. Тогда они происходили по всему Конго. Шайки солдат бродили по городу. Перепившись, они врывались в дома. Само собой разумеется, случались дикие сцены, и за нами пришло судно береговой охраны «Мооре». Распространился слух, будто бельгийские военные корабли пришли, чтобы стрелять в черных, и тогда солдаты совсем осатанели.

Бизнесмен отхлебнул кофе. Мои коллеги слушали его внимательно, я видел на их лицах ужас. Как всегда, поведение солдатни вызывает отвращение, однако причины противоречий гораздо глубже.

— Меня удивляет, что вы после этого возвращаетесь в Конго, — сказал я.

— Милый друг, дело есть дело. — Он посмотрел на меня как бы сверху вниз. — Без нас им все же не обойтись. Они сами просят, чтобы мы вернулись.

— Ага, старая фирма под новым флагом.

— Примерно так. Наконец они получили то, чего хотели: независимость, свой государственный флаг, президента и все прочее.

— Ну да, но мне кажется, что независимость у них весьма ограниченная. Нечто вроде побелки фасада. Старые магазины с новыми вывесками.

— Как понимать! Впрочем, иначе и быть не может. Независимость пришла несколько преждевременно. Даже наш король попался на эту удочку. Вот им и поднесли независимость на серебряной тарелочке.

— Что вы говорите! А я ведь думал, что вашему королю не оставалось ничего иного. Под давлением обстоятельств он, так сказать, был вынужден…

Бельгиец взглянул на меня несколько смущенно и не удостоил ответом. Его враждебность была понятной. Ведь он, как и его земляки, с нетерпением ожидал «Мооре», чтобы тот спас их от взбунтовавшихся солдат, которых они до сих пор использовали как послушное орудие для усмирения их соотечественников. Он был также свидетелем бурной сцены на корабле, когда истеричные женщины умоляли капитана обстрелять эту «черную сволочь».

Он --">