Владимир Семенович Моложавенко - Голубые родники

начале 70-х годов прошлого века в этом же доме выступали в хоре братья Чеховы — Антон, Александр и Николай, а руководил хором их отец Павел Егорович. Побывал в этом доме и Айвазовский. Нарком просвещения Луначарский, приехавший сюда после революции, оставил такую запись в книге посетителей: «Этот старинный уголок, сохранившийся сравнительно неприкосновенным, необходимо сохранить как исторический бытовой памятник, главным образом для учебных целей».

Сейчас в этом доме детский санаторий.

Одесситы гордятся Потемкинской лестницей, такая же лестница есть в Таганроге, и она не уступит по великолепию той, что в Одессе. Во время Крымской войны к этой лестнице подошли военные корабли интервентов, и казаки атаковали их с лестницы… в конном строю. Случай, казалось бы, невероятный, но правдоподобный. Казаки лучше интервентов знали повадки Азовского моря: дождались, пока подула «верховна» (норд-ост), ветер выгнал воду из Таганрогского залива, и корабли сели на мель. Тут их и атаковали конники…

Есть в городе памятник советским летчикам — Александру Егорову и Ивану Единархову. В апреле 1943 года во время боевого задания они сбились с курса и вынуждены были сесть на фашистский аэродром, приняв его по ошибке за свой. Когда разобрались в чем дело, было уже поздно: к машине бежали со всех сторон немцы. Запустить мотор не удалось, пришлось принять неравный бой. Выстрелом ракетницы в бензобак летчики взорвали себя вместе с самолетом. Даже фашистов поразило мужество советских пилотов. Чтобы поддержать падающий дух немецкого воинства, фашистский генерал решил похоронить советских летчиков со всеми воинскими почестями. Каково же было негодование гитлеровцев, когда на могилах героев появились цветы, венок, антифашистские стихи и листовки. Много раз убирали немцы цветы с могилы летчиков, а они появлялись вновь и вновь. И тогда, видя, что герои-летчики даже мертвыми продолжают сражаться, полиция закрыла доступ к могилам. Лицемерный фарс провалился…

На комбайновом заводе в цехе бортовых редукторов висит портрет Героя Советского Союза Семена Морозова — руководителя таганрогского подполья. Его расстреляли фашисты в феврале 1943 года. Шестой год уже, как Морозов навечно зачислен в коллектив комбайностроителей. Сто пять шестерен бортовых редукторов — такова сменная норма каждого члена бригады. Значит, сто пять шестерен — норма и Семена Морозова. Ее выполняют ежедневно нынешние сверстники героя. И хотя Морозов никогда не был в этом цехе, хотя он не занимался вместе с другими в университете технико-экономических знаний, хотя на табельной доске ему не отвели места, так как вся бригада перешла на бестабельный учет, он незримо трудится рядом с товарищами.

Фашисты до основания разрушили город, а он встал из руин, залечил раны, восстановил все, что было ему дорого, построил новые дома и заводы. Я был на металлургическом заводе вскоре после войны, он лежал тогда в развалинах и цеха стояли без крыш, а во все концы страны уже уходили эшелоны с прокатом. Теперь не узнать завода. Старый мой товарищ, мастер Андрей Арцыбасов, с гордостью знакомил меня с цехом непрерывной печной сварки труб. Семь метров газовых труб в секунду… В цехе не видно людей: за них все делают автоматы. Другого такого завода нет в Европе. На «Красном котельщике» меня встретил другой товарищ — бывший мой однополчанин Владимир Нужное, и ему тоже было что показать: более половины всех котельных агрегатов для электростанций страны дает Таганрог. Здесь делают такие котлы-гиганты, каждый из которых в полтора раза превышает по мощности Днепрогэс! А в музее выставлен большой приз «Гран при», которым удостоен на Всемирной выставке в Брюсселе таганрогский комбайн «СК-3».

Город живет размеренной, привычной жизнью. Спешат в заводские районы трамваи, лихо печатают по бульвару шаг моряки-седовцы с «Альфы», парень ждет под часами назначенного свидания, в водоем парка металлургов снова вернулись по весне лебеди… И не об этом ли Таганроге мечтал когда-то Чехов: «…жить в нем скоро будет удобно, и, вероятно, в старости (если я доживу), я буду завидовать вам».

…Почти сто лет уже этому маяку, самому высокому в Азовском море: огни его светят на высоте семидесяти метров от уровня Мирового океана, а видно их за девятнадцать морских миль (это тридцать пять километров). Лишь однажды погас огонь маяка — осенью 1941 года, когда в город пришли фашисты. До --">