Туро - Рассказы великой пустыни

солнце – о солнце! – пекло беспощадно, не предвещая никакой бури. Воздух зазвенел; послышалось шипение, словно десяток змей ползли рядом, но ничего и никого не было, кроме двух странников; в ушах билось что-то, будто кто-то ударял по пустой внутри перкуссии, причём ударял медленно, не спеша…

Показалась деревня. Кочевник шёл впереди, ведя своего верблюда, а красавец преднамеренно отстал немного. Бедуин был невероятно рад, что избежал бури, но недолго уголки его сухого рта чуть поднимались: вдруг ощутил он шорох, обернулся и сразу же отклонился от летящего в руке кинжала. Красавец промахнулся, потеряв единственную возможность исполнить свой подлый план, но затем сразу замахнулся ещё раз, другой, снова. Кочевник глухо кричал:

− Что делаешь? Брось клинок!

Но тот орал в ответ:

− Где револьвер?! – и яростно бранился.

− Вот твоё чёрное оружие! – вскрикнул торжественно кочевник, едва не получив удар в шею, ловко достал из-за пояса два револьвера и выстрелил.

− Как глупо, несчастный… − бормотал он.

Кровь пролилась на песок и растворилась в бескрайней пучине.

Кочевник положил на грудь мёртвого какую-то цепочку, сходил за его верблюдом и направился к деревне, благодаря песок за «возможность слышать» и своё божество, солнце, за «дар видеть и жить».

* * *

Смерть перекатывала цепочку, взятую с груди трупа, на костяшках пальцев. Улыбаясь, она ждала, когда встретит буря на пути своём маленькую белую деревню.

Одинокая

Тропы не остаются в пустыне, но жительница деревни запомнила один путь в уме. Она легко шла по песку в найденное место, к оазису.

Девушка была молода и красива. Чуть смуглое лицо было задумчиво и спокойно, иногда лёгкая улыбка освещала её лицо: она была ярче солнца и ослепила бы любого своей искренностью и простотой, если бы кто-то увидел её. Казалось, невысокий дух летит над поверхностью пустыни, но нет; настоящая девушка, свободная и радостная, ступала меж высоких дюн. Солнце уже склонялось к закату, но не щадило её, однако, несмотря на жаркие лучи, она чувствовала свежесть и спокойствие. Её невозможно было бы назвать бедуинкой: её гибкий стан, светлые волнистые волосы, густые изящные брови, строгие черты лица и, главное, глубокие серые глаза рассказывали о её северном происхождении, но ни лёгкое жёлтое полупрозрачное платье, ни наполовину полная склянка с водой, ни простая привлекательная причёска – ничто не объясняло, как такая молодая девушка очутилась в забытой всеми пустыне, но она всё же стала кочевницей, которой свобода очень шла к лицу.

Одна, вдыхая всей грудью, девушка забралась на самую вершину дюны и увидела далёкие пески. Тоска нахлынула в её сердце; слегка нахмурились брови. Впереди показался оазис, бывший небольшой впадиной, заполненной кристально-прозрачной водой. Она спустилась к воде, но не прикоснулась к ней, только наполнила склянку и глубоко вздохнула. Вечер приближался, одна звёздочка уже сверкала в небе, высоком и пустом, как её одинокая жизнь. Легко летала она по этому миру, но не лёгкими были её чувства и переживания. Печаль заполнила душу, пустыня говорила ей, что для неё нет здесь жизни, что счастья нет в мёртвом движении ветра, свободно развевающем локоны её волос, что одной не быть ей в покое. И правда, сложные мысли прилетали в голову, тяжело вылетали, оставляя что-то размытое, в то время как молодое сердце требовало… уж точно не видов песчаных дюн!

Девушка этой серебряной ночью под мерцанием звёзд решила кинуться прочь от мёртвых территорий великой пустыни; решила жить, двигаться, чтобы искать и найти. Но прежде, чтобы отблагодарить жителей деревни, приютивших её, она собралась вернуться и рассказать, где находится найденный ею источник воды. Ну а затем… затем начнётся жизнь.

* * *

Но девушка не знала, что немного поодаль от неё стояла, улыбаясь, костлявая смерть и ждала её, и… не дождалась. Впервые за несколько дней она лишилась, а не взяла, но это никак не ударило по её чувствам, которых и вовсе не было и нет.

Песок и воздух

В деревне началось движение, все жители ждали ураган, бегали, пытались спрятать всё имущество в маленькие прямоугольные бежевые дома, закрывали ставни, готовились встретить стихию. Улицы окружали каменный колодец, сердце поселения. Он находился на широкой площади в виде кольца, вокруг которых прилавки и салоны закрывались по очереди по мере того, как хозяева завершали свои дела.

Общая тревога не коснулась --">