Клаус Полькен - В плену Сахары

видавшие виды измятые спортивные куртки странно контрастировали с безукоризненно чистыми, тщательно отглаженными светлыми поплиновыми брюками. При таком составе казалось само собой разумеющимся, что обслуживал пассажиров стюард, а не стюардесса.

В то время как новички любовались распростершейся внизу пустыней, часть пассажиров уснула, другая — листала иллюстрированные журналы. Пройдет несколько часов и одни из них снова вернутся к своим обычным занятиям в качестве буровых мастеров или техников, а другие в помещении с кондиционером продолжат деловые разговоры. Они выполнят эти свои обязанности так же добросовестно, как и в любой другой точке земли — в Алжире или в Париже, в Провансе или Техасе. Они и не вспомнят, что еще совсем недавно в этих местах пасло своих верблюдов кочевое племя шаамба и воины-туареги подстерегали и грабили караваны.

Мы пролетели над древнейшим оазисом Уаргла, словно скованным глубокой дремотой. Через несколько минут показались сверкающие серебром нефтехранилища, черный густой дым, полыхающие языки пламени над желтой пустыней. Это — Хасси-Месауд.

Вот я и прибыл к месту назначения под названием МД-1 и направился к миниатюрному зданию аэропорта. Алжирский полицейский чиновник приступил к тщательной проверке паспортов, хотя самолет и не пересек ни одной государственной границы. Каждого прибывшего просили сообщить, кто персонально его ожидает. Как выяснилось впоследствии, эта предосторожность не была излишней. Здесь нет ни автобусов, ни такси. Кто сюда приезжает, должен непременно заранее обзавестись поддержкой старожила, иначе он будет так же беспомощен, как и сто лет назад. Следующий самолет отправится к побережью лишь через три дня, и аэропорт на это время закрывается, так что нетрудно себе представить, каково придется в эти дни незваному гостю. А вышеупомянутая проверка дает возможность на том же самолете отправить его обратно.

Тем временем я подвергся одной из самых страшных библейских пыток: мухи! Они жужжали, гудели, мгновенно превратили мою белую рубашку в сплошное черное пятно, они грозились попасть в рот, нос, глаза, вызывали страшный зуд, облепили сплошной массой обнаженные части тела.

Мой приезд совпал с периодом сбора фиников — самым благоприятным для этих мучителей. Меня уверяли, будто в другие времена года они свирепствуют все же несколько меньше. Казалось, в этой бескрайней пустыне ничто не противостоит черному бичу.

В закрытом помещении, где, не подвергаясь нападению этих жужжащих насекомых, я мог спокойно ожидать моих гостеприимных хозяев, я вспомнил запись французского исследователя Анри Дюверье, посетившего эти места в 1860 году: «Мухи в этой стране невыносимы. Я не могу написать и двух строк без того, чтобы не отбиваться от них. Ложась отдыхать, я вынужден с головой завертываться в муслин. И все же они каким-то образом добираются до моего носа, спины и шеи».

В Хасси-Месауд меня пригласило «Национальное общество по исследованию алжирской нефти» («Сосьетэ насьональ дэ решерш э д’эксплуатасьон де петроль ан Альжери», или сокращенно С. Н. РЭПАЛ). Компания, созданная после второй мировой войны на правах французского государственного предприятия, одной из первых занялась разведкой нефти в Сахаре. В 1965 году, когда независимый Алжир заключил с Францией договор об эксплуатации сахарской нефти, РЭПАЛ была превращена в смешанную франко-алжирскую компанию, в которой обе страны были представлены на равных началах.

Правление компании прислало за мной в аэропорт машину. Садясь в автомобиль, я чуть не обжегся об его раскаленный кузов: машина простояла некоторое время на солнце. Затем по отличному асфальтовому шоссе мы покатили к Хасси-Месауду.

Кто захочет найти Хасси-Месауд на новой карте Сахары, увидит такой же графический знак, каким обозначают города или оазисы. Однако карта в этом случае вводит в заблуждение. Хасси-Месауд не определенное, строго ограниченное место, а огромное нефтяное поле, изрезанное трассами нефтепроводов и водопровода, усеянное буровыми скважинами. Здесь два аэропорта, два предприятия, две «базы» — оазисы наших дней — и все это на очень большом удалении друг от друга. Это — поле без определенных границ как природных, так и юридически зафиксированных. Что же было здесь до прихода нефтяников и землемеров? «Гид блё» — «Синий путеводитель», выпущенный в 1954 году, сообщает о трассе Уаргла — Таманрассет: --">