Василий Михайлович Песков - Сорок дней в Африке

«Головы в Германии нет». И только совсем недавно Бременский музей вернул народу хехе пробитый пулей череп вождя.

В 1961 году Танганьика после долгой борьбы стала независимым государством. Слово Танзания образовано из названий добровольно объединившихся государств: Танганьики и Занзибара…

Обойдя берег у Багамойо, мы вернулись к развалинам португальского форта. Последнее слово столяра-проводника было о флаге над древней постройкой.

— Это, джентльмены, флаг моего государства… Сейчас привык, а первый год у меня текли слезы от радости, когда я видел, как дрожит на ветру этот флаг… Я надеюсь, будет все хорошо. Но надо еще бороться и ждать. Я, джентльмены, не первый раз обхожу этот берег. Англичане и немцы приезжают сюда в богатых автомобилях. А я провожаю их так же вот, босиком. Это не потому, что в Багамойо все время тепло…

Мы попрощались с Джозефом. Вечерний ветер у океана шелестел в жестких пальмовых листьях. В аккуратной, из белого камня, католической церкви возле дороги звонил колокол. Благочестивый немецкий пастор в темной одежде с белым воротничком созывал местную паству молиться.

* * *

Мы увидели странную репетицию. Высокий африканец стоял посреди круга девочек и мальчишек лет десяти. Взмах рукой, и к нам долетает звучное слово. Два-три голоса, потом хор. На поляне виднелись футбольные ворота, а чуть в стороне, под навесом, — столы. Мы догадались, что это школа. Подошли ближе, представились и спросили: можно ли постоять? Молодой учитель Мбария Бенефиций ничуть не смутился. Ученики тоже вели себя так же, как и минуту назад.

Шел урок африканского языка суахили. Учебников не было. То ли их вовсе не было, то ли шло повторение без учебника. Мы не все поняли в системе урока. Но было ясно: учитель изобретательно пользуется «наглядными пособиями», окружавшими школу. Мелькнула машина — взмах рукой на дорогу, и хор ответил: «Машина!» Учитель сорвал под ногами пучок травы, поднял его вверх — еще одно слово! По ходу урока начался вызов «к доске». Учитель протягивал руку и называл имя. Мальчишка от радости делал, видимо, вполне уместный кувырок через голову и становился в круг. Начинался перекрестный допрос-экзамен со взрывами смеха, с поправками хором, если «у доски» ошибались. Я первый раз в жизни видел, чтобы учеба шла с такой радостью.

Мы с другом смекнули, что тоже можем кое-чему научиться. Миша на английском поговорил с Бенефицием. Учитель кивнул и вызвал в круг смышленого мальчугана. Мальчишка, танцуя, вытягивал руки вперед, в стороны, поднимал кверху — и вместе с классом мы узнавали слона, буйвола, льва, носорога. Весь класс хором называл для нас нужное слово на суахили. Я записал на этом уроке: слон — «тембо», лев — «симба», жираф — «твига», гиена — «физи», носорог — «фару». Чай на языке суахили — «чай». Мама — так же, как и по-русски, — «мама». И больше всего в красивом и звучном языке Африки мне понравилось слово «мтото» — ребенок.

В Восточной Африке много племен. Почти у каждого — свой язык. Язык же суахили — общий для всех. В любом селе на суахили кто-нибудь обязательно говорит. Истоком для суахили были языки африканские, индийские и арабский. На суахили написаны хроники, деловые статьи и стихи, на суахили переводят Шекспира, и во всех школах Восточной Африки учат этот язык.

У моего спутника в кармане постоянно лежит словарь суахили. Ложится спать — обязательно достает: «два-три слова запомнить на сон грядущий»… Миша хорошо знает китайский язык и английский. Я с уважением гляжу, как он засыпает с книжечкой на груди. Кто-то из мудрых сказал: «Сколько человек языков знает, столько раз он человек».

* * *

Если бы килограмм груза на самолет из Дар-эс-Салама стоил не шесть долларов, а раз в десять дешевле, всех московских друзей я одарил бы черными масками. Десять масок все-таки я привез. И одна висит в моем доме. Сейчас, когда я сижу за столом, черное лицо большими глазницами глядит мне в затылок.

Африканская маска дорога мне не только как память о путешествии, но и потому, что я видел, как поленца черного дерева рука человека обращает в предметы, которые с радостью покупают и увозят из Африки во все концы света…

Мастерская резчиков стояла у дороги по жаркому побережью. Четыре кривых столба держали навес из пальмовых листьев. В тени навеса сидели семеро мастеров. Они кивнули на наше «джамбо!» и продолжали работать. Продукция многих дней лежала тут же, на --">