Жюль Верн - Малыш

ирландец не любит, вернее ненавидит всей многовековой ненавистью угнетенного, лишь одного человека — своего лендлорда. Даже бывшие крепостные в России не были так унижены, как Пэдди. И если он приветствовал О'Коннела^[17], великого патриота, то только потому, что тот отстаивал права Ирландии, установленные актом Тройственного союза в 1806 году^[18]. Оценил он также, что позже энергия, выдержка и политическая смелость этого государственного деятеля обеспечили принятие билля^[19] об освобождении 1829 года^[20]. И наконец, разве не благодаря его непреклонной позиции Ирландия, эта английская Польша, особенно католическая Ирландия^[21], получила относительную свободу? Поэтому мы полагаем, что Торнпайп поступил бы гораздо лучше, представив своим соотечественникам О'Коннела, что, впрочем, отнюдь не уменьшало народной любви к изображению ее милостивого величества. По правде говоря, Пэдди предпочитал — причем явно — видеть портрет ее величества на денежных знаках, кронах^[22], полукронах, шиллингах^[23], однако именно этот портрет — произведение британского монетного двора — бывал в карманах ирландцев редким гостем.

Поскольку ни один серьезный зритель не откликнулся на многократные призывы странствующего актера, то повозка снова тронулась в путь, с трудом влекомая изнуренной собакой.

Торнпайп продолжал эту прогулку по аллеям игровой площадки, в тени великолепных вязов в полнейшем одиночестве! Ребятишки в конце концов отстали. Наконец он достиг парка с посыпанными песком дорожками: маркиз де Слиго милостиво предоставлял его в распоряжение общественности, с тем чтобы люди могли добраться до порта, расположенного в доброй миле от города.

— Королевские марионетки… марионетки!

Никакого ответа. Слышались пронзительные крики птиц, перелетавших с дерева на дерево. Парк был пустынен так же, как и игровая площадка. Какой смысл приезжать в воскресенье и созывать католиков на легкомысленное представление в час церковной службы? Да, Торнпайп явно не уроженец этих мест. Возможно, после полуденного обеда, между мессой и вечерней, его попытка оказалась бы более удачной? Во всяком случае, ему ничто не мешало дойти до порта, что он и сделал, поминая вместо святого Патрика всех ирландских чертей.

Этот порт, омываемый рекой в глубине залива Клу, редко посещали корабли, хотя он и был самым обширным и защищенным на всем побережье. И понятно почему Великобритания^[24], то есть Англия и Шотландия, посылает сюда в пустынный район Коннахта, только то, что здесь не произрастает. Ирландия — ребенок двух кормилиц, но их молоко обходится слишком дорого, поневоле приходится придерживаться полуголодной диеты.

Несколько матросов прогуливались по набережной с трубками в зубах, поскольку в праздничный день разгрузка кораблей не велась.

Известно, как строго соблюдают англосаксы воскресный день. Протестанты делают это со всей непримиримостью своего пуританства^[25], а в Ирландии католики соперничают с ними в ригоризме^[26] и с не меньшим фанатизмом исповедуют свою религию, у которой два с половиной миллиона приверженцев, тогда как у англиканской религии^[27] — пятьсот тысяч.

В Уэстпорте не было ни одного корабля под иностранным флагом. Бриги-шхуны^[28], шхуны^[29], несколько рыболовецких лодок из тех, что промышляют в заливе, находились во время отлива на суше. Эти суденышки, прибывшие с западного побережья Шотландии с грузом зерна — самым ценным для Коннахта товаром, — после разгрузки намеревались отправиться на восток. Тому, кто хотел бы увидеть крупные суда, следовало поспешить в Дублин, Лондондерри, Белфаст, Корк, куда заходят трансатлантические пакетботы^[30], совершающие переход в Ливерпуль и Лондон.

Естественно, что не из глубин карманов этих фланирующих моряков Торнпайп мог бы выудить несколько шиллингов — его призывный крик остался без ответа и на набережных порта.

Пришлось вновь остановить повозку. Голодный, шатающийся от усталости пес растянулся на песке. Торнпайп достал из котомки кусок хлеба, несколько картофелин, соленую селедку и приступил к еде с такой жадностью, словно у него во рту несколько дней не было и маковой росинки.

Спаниель следил за ним, щелкая челюстями и показывая горячий язык. Однако, судя по --">